- Холмс, вы уверены, что мы на правильном пути?
- Еще бы, Лестрейд. Видите, носок валяется.
- Вижу. Не пахнет.
- Пахнет. У вас насморк. Это носок доктора Ватсона.
- Вы по запаху определили?
- Нет, просто в этом носке я вижу ногу доктора Ватсона. А вот и сам доктор Ватсон.
- Он спит?
- Не облокачивайтесь на меня так сильно, Лестрейд! Тут чьи-то останки.
- Блев... вытошнения, то есть?!
- Да, только я выражаюсь интеллигентней.
- Какая может быть интеллигентность в два часа ночи в пьяном виде?
- Такая... пьяная. Ну, вот, я уронил мои часы в эти... останки. Теперь они остановятся.
- Почему?
- Потому что я их заводить не буду. Не подниму.
- Тогда давайте поднимем доктора Ватсона. Ой, что это? Он весь в своих останках. Как он мог дойти до такого...
- Очевидно, пешком от остановки кэба. Или ему кто-то помог дойти.
- Точно, помог. Смотрите, сколько следов!
- Это наши следы.
- Получается, что мы ходим по чьим-то останкам.
- Лестрейд, сойдите с моего галстука.
- Да-да, пожалуйста. А вы не сидите на моей шляпе.
- Ста-раюсь... Получилось?
- Не совсем, теперь вы сели на мой ботинок. А я уже думал, что потерял его.
- Лестрейд, на вас были сапоги. Я хорошо помню, как вы их надели. Миссис Хадсон была очень рассержена, ведь это ее сапоги.
- Знаете, я не согласен. Разве мы заходили к вам домой?
- Значит, это была не миссис Хадсон?! А кто же?
- Неизвестная женщина.
- Сядем, Лестрейд, разберемся. Значит, мы...
- Эк-ррыэ...
- Вам плохо?
- Нет, это не я.
- А где же вы?
- Ыр-эээ...
- Это где-то под нами! Холмс, здесь привидения!!!
- Не верю. Надо доказать их существование.
- А-а-аааа... Ик...
- Да что за черт?
- Не-е... не-е сидите на... на... мне-е-еее...
- Мне мерещится голос Ватсона. Ватсон, где вы?
- Да, Ватсон, где вы?
- О-о-о-оой, слезайте!
- Так, Лестрейд, мы на ком-то сидим.
- На докторе Ватсоне?
- Вряд ли. Дело в том, что...
- А-а-ааа...
- Кому-то очень плохо. Мы должны поспешить на помощь! Помогите мне встать.
- Ну вот, как я и говорил, это доктор Ватсон. То-то вы узнали его носки. Наверное, я в его сапогах. Где же он был до сих пор? Он вышел из ресторана, и мы остались праздновать вдвоем. Вот так десятилетие!
- Да, это так. Я вышел первым, и упал сюда...
- Ага, Холмс, он заговорил! Почему теперь вы молчите?
- Я потерял дар речи.
- Надо найти, да?!
- А потом вы сели на меня...
- Стоп. Значит, сейчас мы на вас не сидим?
- Нет, Лестрейд, не сидите.
- На ком же я сижу?
- На мне, талантливом сыщике Шэ Холмсе. Бу-удьте льюуууу-убезны, слезьте, мне трудно.
- Да, Лестрейд, слезьте. Вы тяжелый.
- Ах, Ватсон, если бы я смог слезть с Холмса, я бы давно это сделал.
- Тогда я вас укушу. Ав, ав!
- Не надо меня кусать. Посадите меня в такси. Такси! Желаю такси.
- Фиг вам, а не такси. Присядьте обратно.
- Ой!
- Не беспокойтесь, Холмс, я его посадил мимо вас.
- Это не я ойкнул. Куда вы его посадили?
- Куда-то мимо. Проклятый Штирлиц. Он уснул!
- И это после четырех бутылок русского коньяка, трех с половиной банок с омарами, семи ложек красной икры и курочки по-татарски с тремя ломтиками хлеба! Гиммлер, вам надо будет все-таки посадить его в один из ваших концентрационных балаганов.
- Вы их строили, чтобы их так называть? Вот постройте, а потом... Кстати, если он увидит себя в лагере, то фиг расколется. Он же из русских сволочей, которые...
- Эх, был бы он из русских. Он советский.
- Так что же, придется мне сесть с ним в барак? Может, Геббельса подговорить? Еврей, как-никак.
- Тоже мне, еврей! Наверное, придется вам самому попробовать свои лагеря.
- Эх, Мюллер. Я Шикельгруберу пожалуюсь. Сами сядете. Поднимайте этого советского человека, понесем его в ставку.
- Если с ним даже театр не получился, то мне страшно подумать, что с ним вобще может получиться. Наверное, ничего и не получится. И банкет нам испортил. В следующий раз вы будете Сталиным. Я вам усы подклею. Точно.
- Да-да, пойдемте. Праздник должен продолжаться.
Эль Ноэль,
03.10.2001.
© 2004.